Сага о Гондурасе

Руна шестая

Старый, верный Наклоняев
Проводил спокойно время
За бутылкою перцовой:
То разглядывает воблер,
Сделанный в стране Суоми,
То нальёт ещё перцовки,
Выпьет, крякнет, прослезившись,
И такую речь заводит:
«Уж вы други как хотите,
Но пришло дурное время:
Недород, морошки нету,
И черники я не видел,
Хоть я здеся и шатался
Аж до самой до Похъёлы.
Кумжа вовсе вся сбежала,
Не поймать её, скотину!
Так что надо собираться
Нам за окунем и щукой,
Ибо окунь дюже вкусен,
Коли правильно завялить
Да сожрать потом под пиво
Или без пива, кто как любит.
Так что, братцы, собирайтесь,
Да пошли на остров Майю,
Там в одной секретной бухте
С вами мы наловим рыбы,
Окунишек краснопёрых,
И язей красы отменной,
Даже хариусов дивных
Можем мы словить у Майи.»
Сигизмунд, насупив брови,
Отвечал ему с ехидством:
«И какая ж это доблесть —
Наловить для пива рыбы?
Это может и младенец
С подобающею снастью.
Это нам не интересно:
Нас, отважных рыболовов,
Манит Лупщщинга седая!
Там, в кустах кудрявой клюквы,
Бродят гордые олени,
Там смогу я насладиться
Коньяка букетом дивным.
А пиписничать не буду,
Ибо впадлу мне всё это:
Коль ваш выбор неизменен
То придется нам расстаться!
Только, чур, потом не плакать,
Как увидите, что кумжу
Выгружаем мы мешками.»
И ушёл в туман и сырость,
Сквозь волну и непогоду,
Мимо чаек и бакланов,
Что кружатся на волнами.
Пеня под форштевнем воду…
Впрочем, даже не форштевнем —
Хрен поймешь, чем там он пенил
На резиновой-то лодке.
Только вдруг, пройдя две мили,
Или пять, да кто их мерил!
Вдруг раздался звук ужасный
И мотор остановился.
Долго юный Репохайнен
Дергал стартер, матюгаясь:
Не заводится, паскуда,
Хоть ты как, а толку нету!
Он подумал, позамыслив:
Как же быть и что нам делать
В этом темном страшном месте,
Где свет солнца не сияет?
И тогда достал он «Беркут»,
Чудо техники военной,
И давай кричать в пространство,
Чтоб ехали, спасали.
Только так махал руками,
Что антенна отвалилась
И ушла на дно немедля.
Сиги же промолвил слово:
«Глупо сделал, что сломал ты
эту рацию с антенной!
Посреди пучины дикой
Как с друзьями нам связаться?»
И заплакал Репохайнен,
Плачет горькими слезами:
Даже окуня не ловит,
Лишь коньяк из фляжки хлещет
Да глядит на темны воды;
А волна всё прибывает,
То двойная, то тройная,
Колыхает утлу лодку,
Наровит снести на скалы
Да и ёбнуть что есть мочи,
Чтобы разбить друзей отважных
Об опасные утёсы,
Лодку пропороть корягой.
И тогда хватает вёсла
Сигизмундова команда
И грёбет отважно в море —
Вдаль от скал да от утёсов.
Только вдруг весло сломалось,
И ломается второе!
Вам скажу, плохие весла
У «Фрегата», право слово,
Не уключина – халтура:
Чуть приложишь больше силы —
Так она уже сломалась
Иль погнулась моментально!
Испугалась тогда Сельва,
Говорит слова такие,
Им такие молвит речи:
«Я от качки обалдела,
Я домой хочу скорее,
Я кобениться не буду,
Заведусь теперь я сразу!»
Старый добрый Репохайнен
Дернул стартер еле-еле,
Потянул его несильно:
Сразу же с пол-оборота,
С пол-тычка она взревела,
Завелася моментально.
А мораль понятна многим:
Если хочешь ехать долго,
Не садись на бензопровод,
Не мешай струе бензина.